|
Здесь есть бред! А больше, боюсь, ничего и нет... |
| Главная | Гостевая фига | Текстовый бред | Графический бред |
В квадратных скобках числа - это номера-ссылки на комментарии к соответствующим местам. В них же все остальное - транскрипции. Большие буквы в - это ударные гласные, если их две (больших), то ударная - та, которая не первая.
Все тексты написаны Z'Haidan'ом Бредедора Гилрандиром Альквалосом ван Винклем [1] во времена дурьюстрадания на Teegeeack'е [2]. Начато в 2005 г. Л.L. (1998 г. н.э.; 58 d.). [3]
СОДЕРЖИМОЕ
[4]Четверть мира (бред)
История Бредедора
Тьма, Сумерки и Свет
OneWay
Отражения Земли (извраты)
А ты сидел и сигареты пил,
А ты сидел, вино свое курил.
Но ты не знал, что нужно делать так,
Чтоб было все иначе.
Весь этот мир тебя убил,
И после смерти ты забыл,
Но очень скоро выйдет срок -
И этот мир заплачет.
В такую погоду не выйти из дома,
В такую погоду не хочется жить.
Но, помня о Правиле Чистого Лома,
Ты не имеешь права забыть.
Но с местью ты не торопись,
На легких крыльях лети ввысь,
И все, что сделал этот мир,
Окажется, как сон.
И будешь в мире жить в своем,
И обойдет тебя Облом,
А если будет крутой Бред,
То купишь патефон.
В такую погоду не выйти из дома,
В такую погоду не хочется жить.
Но, помня о Правиле Чистого Лома,
Ты не имеешь права забыть.
И выхожу я на балкон,
И мимо пролетает Он,
Но кто такой Он, я не знаю,
И не хотел бы знать.
Но все твое - оно твое,
А все мое - оно мое.
Но время нам объединиться,
И время наступать.
Но в такую погоду не выйти из дома,
В такую погоду не хочется жить.
Но, помня о Правиле Чистого Лома,
Мы не имеем права забыть.
И молча дома я сидел,
В открытое окно глядел.
И думал я о том, о сем -
Что может быть и нет.
Но Бесполезность понимал
И ей нисколько не мешал,
Но знал закон, который есть
На протяжении многих лет:
В такую погоду не выйти из дома,
В такую погоду не хочется жить.
Но, помня о Правиле Чистого Лома,
Никто не имеет права забыть.
2. Ночные кошмары про злых цивилов.
Мне кажется, что я уже погиб,
Меня похоронили на вокзале,
И ей мою могилу показали,
А поезд стер остатки снов моих.
- Илриниснэй Лэйвлан Гвуатгот [6]
(Alise Ilrinisney Leywlan D'Arsi)
Мне кажется, что я сошел с ума.
Я вижу только то, что есть на свете.
И самая великая Бредня
Исчезла, убежала к дяде Пете.
Мне кажется, меня здесь давно нет.
И был я здесь, наверное, в кошмаре.
И место, где я прожил столько лет,
В владенье перешло к тете Тамаре.
Но вот я просыпаюсь поутру,
Все здесь: на месте Бред великий.
И сон кошмарный утром уже труп.
И дядя Вася труп - хоть и безликий.
А если надоест мозги менять
После кошмарных, страшных снов моих,
Я на мистических могучих теть и дядь
Пойду войной и уничтожу в корне их.
3. SCSI-дурдом [7].
Но вот кажется все - пойдет по другому,
И смерть, и любовь окажутся вздором,
И не будет прощения Квази-Дурдому
С его Бесконечно круговым коридором.
- Илриниснэй Лэйвлан Гвуатгот
(Alise Ilrinisney Leywlan D'Arsi)
Нет и не будет прощенья SCSI-дурдому -
Окончил он обеспеченье великих божественных сил.
Только на крышах домов гимны поют Облому
Те, что живы всегда, хотя их никто не просил.
Так я говорю и так есть. Так говорил сам MustDie'в. [8]
Вы можете верить в Пельменей, в Великую Тьму или в Свет,
В толпы цивильных Людей, великими их называя,
Но не забудьте о том, что все это только ваш Бред.
Эльфийский король Гил-Галад сказал мне однажды мысль.
Я же, вернувшись Оттуда, мысль сию позабыл.
Осталось только сомненье: Был ли я тогда лысым?
Скорее всего, я им не был. Но также возможно, что был.
Да, много великого было в SCSI-дурдоме.
Зачем же он уничтожен, какой им от этого прок?
Все дело в Хмыре Великом. А может, в Едином Обломе?
А может дело лишь в том, что все это - жуткий совок.
Кто на вопрос мой ответит? Кругом - лишь мертвые Тени.
Я формулирую мысль. Я создаю здравый бред.
Куда же все это делось: Гил-Галад, Люди, Пельмени?
Тени хранят молчанье. Тени не знают ответ.
Рушится мир бредовый. Рушится неотвратимо.
Кто прекратит разрушенье? Снова молчанье в ответ.
Вдруг слышу я одно слово - мысль проходящего мимо.
Кто же такой там проходит? Вижу: какой-то дед.
Смотрю - и глазам не верю. Вижу деда MustDie'я. [9]
Да. Дед MustDie великий. Он - и никто иной.
Я повторяю вопрос. Дед MustDie отвечает:
Воскреснет SCSI-дурдом, когда ты вернешься домой.
Сказал - и ушел великий, оставив меня в раздумьи.
Когда я вернусь? Кто знает? Никита Рязанский один. [10]
Будь проклята эта планета. Будь проклят, мир неразумный.
Вернусь я сюда еще. Но вернусь я сюда не один.
Нет и не будет прощенья SCSI-дурдому.
Но SCSI-дурдом воскреснет и исчезнет цивильная грусть.
И будем все вместе на крышах петь гимны Святому Облому.
Но все это будет тогда, когда я домой вернусь.
4. Дорога.
Под сенью парусов и трепетных холмов
Мои мозги летят навстречу царству снов,
И я свободен вновь от этой суеты,
От паутины слов и прочей ерунды.
Дорога, Дорога, извечная Дорога,
Пожалуйста, ну протянись еще хотя б немного.
Дорога, Дорога, вдаль уходящий путь,
Дорога Бесконечная, всегда такою будь.
Мне встретятся в пути извечный Бредедор,
И крепость пустоты - чужой Минас-Бобер. [11]
[бобёр]
Мне встретится вселенная, где время - лишь игра,
А жители реальны в ней только до утра.
А с наступленьем дня туда приходит сон,
А вечером - опять игра, игра вечных времен.
Пройду я сквозь Амбар, сквозь Лаженбург пройду,
Затем метафизический я снова крюк найду, [12]
Затем придется мне опять в Бабс Лабсц играть,
[бабс лабс]
Затем от рыжих от собак кого-то там спасать, [13]
Потом бежать, потом копать, потом опять орать,
Что кто-то вдруг святые пни решил переломать.
Дорога, Дорога, извечная Дорога,
Пожалуйста, ну протянись еще хотя б немного.
Дорога, Дорога, вдаль уходящий путь,
Дорога Бесконечная, всегда бредовой будь.
Но вот опять пора уйти в статичный мир,
Уйти в него с извечного бредового пути.
Но не прощаюсь я, ведь скоро день пройдет
И вновь дорога вечная меня к себе вернет.
Дорога, Дорога, вернись ко мне, Дорога,
И протянись, пожалуйста, еще хотя б немного.
Дорога, Дорога, вдаль уходящий путь,
Дорога Бесконечная, всегда со мною будь.
Что-то в экране, а что-то в окне,
Я знаю то, что известно лишь мне.
Но где то, что нужно кому-то со светлой звездою?
Я вижу то, что не видел никто -
Большой Дед Маразм в синем пальто.
Но как он пробрался сюда следом за мною?
Красный портфель, а в нем чемодан,
А в чемодане - чушок Чунгус-Хам. [18]
Но то, что он видит во сне,
Известно ему, но не мне.
Мы можем построить Большой Пустой Дом,
Но можем построить его лишь вдвоем,
Но на фиг он нужен, когда у нас есть не пустой?
Но мы будем строить вместе с тобой,
Мы пойдем по дороге огромной толпой
И будем из окон плевать вниз кислотой. [19]
На экране Маразм, но экран не один,
И Маразм как всегда - сам себе господин.
И если Маразма никто не найдет,
Беда никогда не придет.
2. Земля - suxx, цивилы - mustdie.
Я вижу что-то там,
Где нету ничего -
Большие города
Лежат в руинах.
И, может, я найду,
Что осталось от него,
После того,
Как подул ветер в спину.
В Жизни и Смерти, в Воде и Огне,
Я делал лишь то, что предписано мне.
И даже на этой ужасной Земле
Цивил - не помеха ни мне, ни тебе.
Великий Юлокас
Сказал, что будет так.
Что, может быть, найдут
Того, кого нету.
Но первым буду я,
Я вовсе не дурак.
И я поймаю с неба
Упавшую комету.
В Жизни и Смерти, в Воде и Огне,
Я делал лишь то, что предписано мне.
И даже на этой ужасной Земле
Цивил - не помеха ни мне, ни тебе.
Я знал, что будет все:
Смерть наша неизбежна.
Но я надеялся
На тех, кто снизу.
Но враг нас обошел,
И океан безбрежный
Навеки поглотил
Меня и мою ШИзу.
В Жизни и Смерти, в Воде и Огне,
Я делал лишь то, что предписано мне.
И даже на этой ужасной Земле
Цивил - не помеха ни мне, ни тебе.
Печально вышло все -
Могло быть и получше.
Но здесь наша судьба,
И от нее не скрыться.
Но тот, кто видел нас,
Убил нас и замучал,
Тот будет скоро с нами,
Безжалостный убийца.
В Жизни и Смерти, в Воде и Огне,
Я делал лишь то, что предписано мне.
И даже на этой ужасной Земле
Цивил - не помеха ни мне, ни тебе.
И даже на этой ужасной Земле
Цивил - не помеха ни мне, ни тебе.
3. Праздник.
Завтра будет праздник - завтра будет день.
И это очень странно - ведь сегодня была тень.
И тень была на солнце, и тень была в углу,
Хотя никто не видел - ведь ушли все на войну.
Странное явленье - мое испаренье,
Вряд ли кто-то сможет страннее подобрать.
А если кто-то сможет, пускай он мне поможет
Дойти до той горы и истину узнать.
И вот настало завтра - мы все удивлены:
Ведь значительно удобней ударить со спины.
Но странность неизбежна, нельзя здесь без нее.
И снова начинается Великое Мувье. [17]
[МувьЁ]
Странное явленье - мувья исчезновенье,
Вряд ли кто-то сможет страннее подобрать.
А если кто-то сможет, пускай он мне поможет
Дойти до той горы, мувье мое догнать.
Наш праздник длился долго - почти 12 лет,
Гостей было так много, что казалось, что их нет.
И вот теперь все видно - кто здесь, а кто нигде,
И видно даже тех, которые в воде.
Странное явленье - их самоутопленье,
Вряд ли кто-то сможет страннее подобрать.
А если кто-то сможет, пускай он мне поможет
Подводных тех созданий на берег выгребать.
Но Жизнь всегда конечна - для смертных это факт.
Но Тем, кто Смотрит, ясно, что что-то здесь не так.
И те, кто смотрят снизу, увидят, где мы есть.
Мы будем где угодно, но точно, что не здесь.
Оттуда, где мы были, давно уж все уплыли,
И, может быть, узнают зачем и почему.
А мы-то здесь остались - наверное, потерялись,
Узнать бы нам где как, узнать бы, что к чему.
Узнать бы нам где как, узнать бы, что к чему.
4. Гибель Смерти.
Кто-то помнит, кто-то знает,
Кто-то забыл, кто-то не забывал.
Но тот, кто живет, тот умирает.
А тот, кто не жил, тот не умирал.
Единственный Чукча вышел к нам,
Он нам сказал, то что мы должны знать.
Каждому дал по нулю телеграмм
И побежал бутылки сдавать.
Каждый из нас помнит то, как под небом
Сильным зарядом взорвался Башмак.
И тот, кто там жил, был моей Смертью
Теперь меня нельзя убить никак.
И Хмырь наш Великий сказал всем, кто помнил,
Сказал всем, кто знал, и всем, кто забыл.
Чтобы каждый из них помнил о моей Смерти,
Что бы меня кто-нибудь не убил.
И главный Балбеус, и вождь Чемоданов, [20]
И темный Лорд Вейдер, и все Силы Тьмы,
И все Силы Света, и другие болваны,
Загнали меня в свои кошмарные сны.
Один из тех снов был этой Землею,
Другой из них был даже хуже, чем я.
А третий все ползал под ногами змеею,
Но, подавившись Лампочкой, уселся на коня.
Цивилы презренные Смертью питались -
Бессмертный в их мире долго не проживет.
Из этого мира редко возвращались -
Отсюда возвращался лишь Священный Пулемет.
Отсюда возвращался лишь Священный Пулемет.
Каждый из нас помнит то, как под небом
Сильным зарядом взорвался Башмак.
И тот, кто там жил, был моей Смертью
Теперь меня нельзя убить никак.
Теперь меня нельзя убить никак.
5. Квэнта о добровольном утоплении Башки Чуваками Нелысыми.
Если это Бред, каждый вам ответит,
Что такого не бывает и не может даже быть.
Если ж Бреда нет, то кто его заменит -
Без Бреда в Бредедоре еще не мог никто прожить.
Так говорил наш Хмырь, прощаясь с Бредедором:
"Я ухожу в цивильную страну, где Бреда нет.
Пусть помнит эту фразу, каждый, кто уходит:
Куда бы ты не уходил, тебя хранит великий Бред."
Куда бы ты не уходил, тебя хранит великий Бред."
В глаза смотрела Смерть, и улыбалась молча,
А за темною стеною из семнадцати камней,
Два Чувака Нелысых бежали что есть мочи,
Изобретая на ходу наличие Теней.
Мы знали, что не сдохнув, нельзя найти ответа
На тот вопрос, который замучает нас всех.
И, прячась за стеною с огромным арбалетом,
Бежали, избегая всемирнейших потех.
Мы были Чуваками, и мы об этом знали,
Забыв при этом все, что можно не забыть.
Мы жили, но не вместе, но вместе умирали,
Но помнили о том, что можно пережить.
И, памятью священной наполнив все бокалы,
Мы утопили чью-то Бошку в роднике.
И символом священным в том королевстве стали
Два Чувака Нелысых с Башкою на плече.
История закончилась, но это не печально:
Ведь есть еще те time'ы, которые нас ждут.
[тАймы]
И если нас догонят, то это не случайно,
А если нас догонят, то, наверное, убьют.
И пусть конца не видно, не видно и пути,
И пусть никто не знает, куда нужно идти.
Но все же не смущайтесь, идите за ручьем,
И все ваши обломы вам станут нипочем.
Но все же не смущайтесь, идите за ручьем,
И все ваши обломы вам станут нипочем.
Ломы и Крюки в небесах, [21]
Но он забыл, что значит страх.
Но он забыл, что значит страх,
Свободу потеряв.
Но на свободу он хотел
И на свободу улетел,
Но, на свободу улетев,
Он вспомнил о друзьях.
Подсвечник, чайник, телефон,
Очередной одеколон
На полке, где часы стоят,
Разбитые давно.
Он знал, что Свечку надо взять,
Ее к затылку привязать.
Ее к затылку привязать
И выпрыгнуть в окно.
Единая Свечка
Стояла на печке.
Стояла на печке,
Наверное, лет сто.
Но он ее оттуда снял,
Я видел, как он улетал,
Я видел, как он пролетал
Под треснутым мостом.
Он очень мудро поступил.
Как жаль, всего один он был.
Как жаль, всего один он был,
Но нет его мудрей.
Но верю я, настанут дни,
На землю явятся Они
И полетят со Свечками
Вдоль скошенных полей.
И полетят со Свечками
Вдоль скошенных полей.
7. Armaggedon.
Как только ты умрешь, забудь тотчас об этом,
И ты сквозь дождь уйдешь, туда, где лето,
И Священные Козлы
Съедают бесконечные кусты
Из пустоты.
Ты грохнешь пылесос об тысячу деревьев.
Ты скажешь: "Дай насос, не то побрею".
И насос тебе дадут,
Но только ты его возьмешь,
Как ты не тут.
Не тут, а там, где нету больше Смерти.
Но Жизни тоже нет, и дяди Пети.
А есть лишь пустота,
В районе сто десятого хвоста.
И без конца.
Но ты попрешься сквозь Огонь и Пламя,
И ты займешься вновь своими делами.
И семнадцать стариков
Посмотрят криппенштрофелю в глаза,
Хоть и нельзя.
А почему нельзя, лишь чуваку известно,
Который просидел на полке двадцать лет.
И, убив свою мечту,
Ушел тотчас же он туда,
Где его ждут.
А ждал его там Хмырь, со мною и с чушками.
Он объяснил ему, что значит слово "камень",
Ведь он это не знал.
Не знал он так же то, что кончен бал -
Пришел финал.
Ну да, пришел финал, но песенка не спета,
Ведь есть еще Свинья, и есть еще Мозги,
Но Свинья ушла давно
Туда, где нету никого
И ничего.
Ну да, Свинья ушла, Мозги-то ведь остались.
Мозги? А что про них еще можно сказать?
Мозги ведь без Свиньи
Увы для нас не значат больше, чем
Свинья без них.
Увы! Пришел финал, Свинья поперлась в поле.
Мозги наши теперь нам больше не нужны.
И настали времена,
Когда по всей галактике - увы! -
Везде зима.
Так значит все же прав был наш Великий Хмырь,
Который предсказал, что скоро мы умрем.
И что больше никогда
Обличья нового себе
Мы не найдем.
1. Равновесие.
Священные слова - вперед, назад и вниз,
И все вокруг, как тьма - не видно, где карниз.
Не знаю я, где верх, не знает даже Тьма,
И Тем, кто Смотрит, ясно, что мы все сошли с ума.
Великий Пушкин знал, что скоро все умрут, [15]
Чуврым ему сказал, что Пушкин слишком крут. [22]
А Пушкин испарился на 320 лет.
И он все еще жив, а нас давно уж нет.
Мы умерли мгновенно, и здесь наша судьба,
Не зная, кто добрался до Священного Столба.
А, может быть, никто до цели не дошел,
Безвестно испарился каждый, кто ушел.
И Тьма нам помогала, но Смерть нас не спасла -
Жизнь наша без начала, Жизнь наша без конца.
И, если наша Смерть поможет нам восстать,
Мы будем вечно жить, и вечно умирать.
Известно всем на Арде - чем дольше ты живешь,
Чем больше жаждешь Жизни, тем быстрее ты умрешь.
Так было у Эллери - так было и у нас.
И Те, кто Смотрят, знают - это не в последний раз.
Здесь логика отсутствует и мысли четкой нет,
А если честно говорить - все это - сплошной Бред.
Но только в Бреде истина и только в Жизни Смерть.
Пускай об этом помнит тот, кто хочет умереть.
Но только в Бреде истина и только в Жизни Смерть.
Пускай об этом помнит тот, кто хочет умереть.
2. Многообразие.
Трудно сказать, кто из нас там не был,
Трудно сказать, кто здесь воду не пил -
Сложно ведь запомнить вид треснутого неба
А если небо упадет, то сложно будет жить.
Трудно представить то чувство свободы,
То, что познаешь пред смертью своей.
И, если б момент смерти зависел от погоды,
То трудно б стало жить на улицах Людей.
На улицах Теней - спокойство Равновесья,
Оно здесь воцарилось в начале тех времен,
Когда, объевшись фиников, свалились с поднебесья
Святой Отец, Великий Хмырь, но Хмырь не был спасен.
На улицах ЭльфЫ - печальная погода,
Мы здесь - словно в изгнании, черт знает сколько лет.
И, созданные волей одноглазого урода,
Живем мы здесь не видя Тьмы, а видя только Свет.
Ну а в родном Митлонде не знаю сколько лет,
За это время мог бы заржаветь митрильный сплав,
По улицам все бродит престранный Человек
И говорит, что, якобы, никто из нас не прав.
А в мире пустоты на непустой планете,
Сидя на мостике и глядя в трубу,
Сидит чувак, считает стрелы в сгнившем арбалете,
И из сосисок варит, сволочь, он мою судьбу.
Ах, если б нам узнать, что нас там ожидает,
Узнать кто нас поймает, и кто нас там спасет.
Но, видно, это знает лишь тот, кто умирает,
И каждый здесь узнает это лишь когда умрет.
Но, видно, это знает лишь тот, кто умирает,
И каждый здесь узнает это лишь когда умрет.
1. Люди.
Черные, белые, серые,
Люди вы мои - разноцветные.
Посмотрите, как много вы сделали,
Но вы верите - больше сделаете.
Но скажите, пожалуйста, милые,
Для чего же вы нас всех покинули?
Для чего мы теперь умираем здесь?
Хотя это мы зря - мы ж бессмертные.
Для чего на земной на поверхности
Столько гадостей вы понастроили?
Неужели нельзя - тихо-мирно чтоб,
А не так, чтоб войной да угрозами?
Почему мне сейчас жить приходится,
Хотя жить-то как раз и не хочется?
Не ответите вы, мои милые,
Потому что вы сами - не знаете.
Потому что - увы - все едино,
И что я, а что вы - нету разницы,
Только вы-то про все позабыли уж,
У меня ж забыть не получается.
1. Последний повелитель MustDie'в. (Стеб на "Элронда" Ниэнны)
Внук деда MustDie'я славный
Умер - тому столетья.
Ныне король MustDie'в
Quak'ами правит Кирпичьев.
Благословенный Валар,
Мудрый, великий, светлый.
Верным его вассалом
Станет Снег Лебединый.
Миранды и Винкля сыну
Славить владыки имя.
Рядом с Кирпичьевым вечно
Верный слуга ван Винкль.
Ты - лучезарным светом,
Я - незаметной тенью,
Брат королевы Лэмерт
Час выжидает Винкль.
Смерть выбирает достойных
В черной земле Мордор -
Умер в сражении с Gates'ом
Вечный король Кирпичьев.
Перстень с кристаллом ясным -
Знак MustDie'ных династий
Снимет со стынущих пальцев
Верный слуга ван Винкль.
Минуло время смиренья,
Станет последний - первым.
Был Бредоносцем презренным -
Ныне - король MustDie'в.
В битве с тем самым Gates'ом
Подло ударит в спину:
Этим деянием первым
Путь свой откроет Винкль.
Деда MustDie'я преемник,
Ныне высокомерно
Смотришь на смертных цивилов
Ты - Гилрандир ван Винкль.
Славьте его Quak-Пельмени
В честь его кубки сдвинем,
Умер Кирпичьев - отныне
Правит Снег Лебединый!
2. Quak-Пельмень.
(Стеб на "Черного Менестреля", но описывает вполне реальный случай).
Был вечер, падал темный снег,
В дом попросился на ночь слон.
Там в длинном платье Quak-Пельмень
Пел лажу перед очагом:
Он пел о проклятых рогах,
О том, что краб не значит рак,
О Подавляющих Свиньях,
О том, кто Bobr здесь, кто Quak.
Он пел о том, что не узнать,
Где WIN, где DOS, где Чушь, где Бред,
И что давно пора понять,
Что Бреда в этой песне нет.
Он длинных проклинал рогов,
В мозгах его огонь сверкал,
Он не боялся длинных снов,
Но Бреда в них он не искал.
Он был зеленый, словно мрак,
И дикий вопль ввысь летел.
Он утверждал, что он не Quak,
И этим все сказать хотел.
Я не забуду его глаз,
Тех - красных, как вареный рак,
Я видел их всего лишь раз,
Но позабыть не смог никак.
В них вились глюки над огнем,
И Quak-Пельмень вдруг замолчал.
Он помахал моим крюком,
И, глядя на меня, сказал:
"Я знаю, что несешь ты Бред
По свету, дом покинув свой,
Но Бреда в этом мире нет,
И потому - пойдем со мной.
Смотри: несовершенен мир,
Где Бред, там кровь, а Бреда нет,
Великий Хмырь - пустой кумир,
Ты заблуждался много лет.
Пусть проклинаете вы нас,
Но мы свободны и сильны,
Я знаю, наш настанет час,
Час Подавляющей Свиньи.
Ответь, ты веришь или нет,
В П/С (ну то бишь в ту Свинью),
Кто знает, что такое Бред?"
И вот, что я сказал ему:
"Не осуждаю я тебя,
Ты лажу пел и, значит, прав.
Но я-то вовсе не свинья,
И к Бреду тянется мой нрав.
Я шел, искал свою судьбу,
Сквозь горы, реки и моря.
Все это время надо мной
Висел чувак - видать не зря.
Да, я пошел бы за тобой -
Ты лажей ранил душу мне,
Но мне начертан путь другой,
До истеченья Смерти дней.
Я знаю - вечен в мире Бред,
Мой клич - его сквозь Смерть нести,
Я не пойду с тобою, нет,
За это ты меня прости."
И улыбнулся Quak-Пельмень,
Сказал: "Ну что ж, да будет так,
У каждого есть в Жизни цель,
Тебе - твой Бред, мне - Bobr и Quak.
Вам, Бредоносцам, Бред и Смерть,
Мне - лажи вечная печаль,
Но я не Бредоносец, нет,
Уйду-ка я во мрак, прощай!"
Надев на плечи длинный плащ,
Пельмень упрыгал за порог,
И смылся, сволочь, от меня,
А я догнать его не смог.
Был вечер, падал темный снег,
В дом попросился на ночь слон.
Там в длинном платье Quak-Пельмень
Пел лажу перед очагом:
Он пел о проклятых рогах,
О том, что краб не значит рак,
О Подавляющих Свиньях,
О том, кто Bobr здесь, кто Quak.
Он пел...
| Главная | Гостевая фига | Текстовый бред | Графический бред |